[skeinweaver]

27-28 февраля 1943 года длился протест на Розенштрассе против депортации евреев из Берлина, успешный.
Безоружные жёны добились своего. Интересный пример, стоит разузнать получше.

«Фрау Лёвенштейн рассказывала, что поначалу лагерь охраняли эсэсовцы с автоматами, направленными в толпу. Невозможно было избавиться от чувства страха. Но на второй или третий день одна вполне арийского вида женщина с двумя детьми на руках подошла к ним и громко сказала:
-- Вы, свиньи, как вам не стыдно? Вы хотите стрелять в немецких женщин и детей вместо того, чтобы идти на фронт и защищать нас!
Ошарашенные солдаты молчали. Уже через три часа вместо них стояли обычные постовые без автоматов.
В это трудно поверить, но протесты женщин на Розенштрассе увенчались успехом: все заключенные были освобождены. <...>
Освобождение евреев из лагеря на Розенштрассе -- уникальный случай в истории гитлеровской Германии. Немцы впервые открыто протестовали против депортации евреев, и их протест подействовал на власти. Этому есть вполне реальное объяснение: в то время уверенность в окончательной победе у многих сильно поколебалась, и в такой обстановке нацистское руководство не хотело вызывать новые недовольства у населения. В январе 1943 года капитулировала армия Паулюса под Сталинградом, а в начале марта Берлин подвергся разрушительной бомбардировке со стороны английской авиации. И Геббельс, желавший преподнести фюреру свободный от евреев Берлин как подарок ко дню рождения, был вынужден отступить» отсюда

Из Вики

крупнейшая демонстрация протеста во времена Третьего рейха с осуждением действий режима. В демонстрации участвовали этнические немцы — супруги и близкие евреев, которых намеревались отправить в концентрационные лагеря.

27 февраля 1943 органы СС и гестапо начали арестовывать остававшихся в Берлине евреев и направлять их в транзитные лагеря (для последующей депортации в лагеря уничтожения). Среди более чем 8000 схваченных находилось немало супругов из немецко-еврейских смешанных браков. Эти последние были помещены в здание бывшей еврейской богадельни на Розенштрассе.

Уже вечером 27 февраля перед зданием стихийно образовалась толпа, в основном состоявшая из жён и близких. Они начали требовать освобождения схваченных.

В течение нескольких следующих дней толпа не расходилась, около здания постоянно находилось несколько сотен людей, которые сменяли друг друга. Полиция неоднократно обращалась к ним с требованием разойтись, и некоторые даже уходили, но недалеко, чтобы снова вернуться.

Начиная со 2 марта началось постепенное освобождение схваченных. 5 марта 1943 г. 25 человек с Розенштрассе были направлены в Освенцим, однако уже через несколько недель они были возвращены и освобождены. По разным сведениям, освобождены были почти все из 2000, содержавшихся в здании.

Из числа оставшихся 6000 задержанных в феврале, которые были помещены не в здании на Розенштрассе, а в транзитные лагеря, небольшая часть была перемещена в Терезин, а оставшиеся — в Освенцим, где вскоре погибли.

Лица, освобождённые из здания, должны были зарегистрироваться в Трудовой службе, и были обязаны участвовать в принудительных работах под руководством Имперского объединения евреев в Германии (нем. Reichsvereinigung der Juden in Deutschland). В этих работах они заменили «полных евреев», которые к тому времени в большинстве уже были отправлены в лагеря.

"To admit that unarmed women saved 1,700 Jews from deportation would be to challenge postwar Germany's consensus that ordinary citizens were powerless to curb Hitler's anti-Semitic rampage. <...> the story of this little-known protest is likely to unearth feelings of uneasiness over what ordinary Germans did, or failed to do during the dozen years of the Third Reich, 1933 to 1945". [Nathan Stoltzfus. Resistance of the Heart: Intermarriage and the Rosenstrasse Protest in Nazi Germany, 1996]

The success of the protesters on Rosenstrasse is discomfiting because it contradicts the notion that Germans had to chose between resistance and martyrdom, Stoltzfus says. Even toward the end of the war, during years marked by increased violence and terror, resistance was possible. The regime backed down when even its most basic ideology of racial purity was challenged.

Throughout the Nazi years, for example, there was other evidence that successful and unpunished protest was possible. In 1941, for example, outcries by the Roman Catholic Church and victims’ families curtailed the regime’s centralized program of euthanasia, of which mentally and physically “defective” Germans were victims. And millions of German homemakers defied Goebbels’s January 1943 call for “total war” by refusing to be conscripted into the workforce. Neither group suffered reprisal.

“The genocide of Jews was a Nazi imperative,” Stoltzfus says, “but unrest that challenged wartime morale and secrecy had to be avoided. Rosenstrasse indicates that a relatively small number of public protesters could exercise disproportionate influence because of their ‘negative effect on the general populace.’”

If non-compliance and the open protest saved 1,700 Berlin Jews from extermination, Stoltzfus asks, what would have happened if other Germans had confronted Hitler?
[Nathan Stoltzfus. Resistance of the Heart: Intermarriage and the Rosenstrasse Protest in Nazi Germany, 1996]
rinr.fsu.edu/fallwinter97/features/hitler.html