Автор Wayward
Hopeless (предв. «Неисправимые»).
Сезон G1, 2003 год.
Драма
Предупреждения: ОС и юмор.
Благодарность за помощь в вычитке Doubleclouder.
Часть главы первой
Ощущение, будто с бодуна раскалывается не только башка, а всё тело.
Кэйтлин Дэнверс, семнадцати лет от роду, знала о похмелье, хотя вообще-то ей было рановато о нём знать. Когда твои друзья старше тебя, проще выпить и доказать, что взрослая. Правда, порой, в глубоком похмелье, находили сомнения.
Она лежала на металлическом столе. От этого болела спина. Всё остальное болело просто от давления воздуха, и в каком-то остатке помутнения казалось, что у неё по крайней мере ещё две лишних руки, которые тоже болели. Ну ладно, голова, ещё можно понять, но боль во всём теле — это было что-то новенькое. Ладно ещё, было тихо и свет неяркий.
Ей пришло на ум, что вот уже несколько минут, как она очнулась, но пока ни разу не мигнула. Кэйтлин мигнула. «Светло»-«темно»-«светло». Вот так — быстро.
Кэйт попыталась понять, где же она. Непохоже, что её связали, это обнадёживало. Она повернула голову вбок и увидела прямо перед собой лист лиловатого металла. На другой стороне было то же самое.
Она снова попробовала мигнуть. Получилось как-то неправильно. Слишком быстро, будто включаешь-выключаешь свет. И не видно, как смыкаются веки.
Кэйтлин мигнула медленней. Комната потемнела, стала совсем чёрной, потом осветилась. Похоже на... переключатель яркости. И опять, совсем без век.
читать дальше
Сквозь пелену боли во всём теле — которая ощущалась как нечто среднее между мигренью и покалыванием тысячи иголочек, когда отходит затёкшая рука или нога, только по всему телу — Кэйт поняла, что в ощущаемом неудобстве чего-то не хватает. Рот пересох, и жажда была ещё какая, но чего-то ещё не было. Не получалось притронуться языком к зубам, потому что ни зубов, ни языка не было.
Кэйтлин завизжала и села, прижимая руку ко рту, заскребла пальцами по губам, по нёбу...
Не заметив кого-то в дальнем углу комнаты, пока эта фигура не повернулась, прикрикнув:
- Успокойсья сьейчас же!
И вопреки всякой логике, Кэйтлин успокоилась. Теперь она смогла осмотреться. Это была большая комната, которая выглядела то ли как физическая, то ли как компьютерная лаборатория — в искусственной пещере. Прикрикнувший стоял около углубления в стене, где было встроено что-то похожее на автомат с газировкой. И этот чело-…
… это был Дракула?
Когда он приблизился к столу, на котором она сидела, до Кэйтлин дошло, что никакой это не человек, что он показался ей человеком просто потому, что она ожидала увидеть человека.
Это был трансформер. Кэйт видела их в новостях, и прикидывала, что он будет повыше. А этот был примерно одного с ней роста. Глаза у него были как красная полоска поперек серебряного лица, покрытого чёрточками —так что он казался старым. Он был почти весь чёрный, с розовато-фиолетовыми руками и пятном на груди, и с крыльями как у летучей мыши, ржавого цвета. Ещё у него на груди была фиолетовая эмблема, похожая на лицо в короне. Кэйтлин мало что понимала в трансформерах, но знала, что это значит.
- Моё имья, - произнёс трансформер, и первое «дракуловское» впечатление усилилось, когда Кэйт осознала, что у него восточноевропейский акцент. - Маайндвайп. Тьи здесь потому, что мне трребовался подопытный экземплярр.
- ...Й-ик-я??
- Ооо, не конкрретно ты, Кэатрэйнденираррз. Всё, что мне трребовалось — человек.
Кэйт ощутила лёгкий укол обиды, узнав, что её подобрали случайно, а не избрали.
- Меня не так зовут, - надулась Кэйтлин. - Моё имя Кэатрай. Не, погодите... - Она сосредоточилась. - Кэйтлин. Я Кэйтлин.
Трансформер нахмурился.
- Я так и сказаль.
- Но...
Да нет, он вроде... да нет, это наверное, акцент или типа того. А его нахмуренный вид быстро отрезвил.
- Эм. Можно узнать, что это будет за эксперимент?
Кэйтлин привыкла думать, что она крутая, не из нюнь, но понимание, что перед ней злонамеренный учёный с другой планеты, лишило её остатков напускной храбрости.
- Тррудная часть уже всьё рравно позади. Ты пррожила до настоящего момента, - ответил Майндвайп. - Посмотрьи вниз, но только никакьих криков.
Кэйтлин неохотно посмотрела вниз, на себя. Ей не хотелось увериться в подозрениях, которые шевелились в голове с тех пор, как она очнулась. Её тело было странным, металлическим, почти всё коричнево-красно-чёрное, с ржавого цвета «перчатками». Ещё была вставка из красного стекла посреди груди, а середина эта напоминала нос истребителя, только тупой. На ней был отпечатан десептиконский символ. Кэйт сумела не закричать.
- Ужасно обычньое тело, конечньо. Льегче находить запасные детали, - объяснил Майндвайп. - Теперрь встань. Выскажи свои мысли.
Не будь она даже до смерти напуганной, Кэйт пришлось бы послушаться. Она умудрилась соскользнуть со стола. Со скрежетом.
- Тяжело, - сказала Кэйт. - Типа я в бронекостюме. Но не тяжело вот чтоб совсем тяжело — понятно, что он тяжёлый и чувствую вес, но без проблем могу носить. А ещё я будто несу гружёный рюкзак, только он ко мне приклеен... у меня крылья??
Майндвайп кивнул. Кэйтлин продолжила.
- Трудно не упасть. Я уже носила каблуки, но это хуже. Я могу чувствовать пол ногами. Я вроде на высоких каблуках, но чувствую пол, будто босиком. Только ноги не шлёпают, как босые. Смотрю вниз, и кружится голова. Всё под мой рост, но я-то знаю, что гораздо дальше от земли, чем должна. Ну то есть, чем должна быть моя линия взгляда. А почему на мне те же цвета, как у тебя?
- Потому что они мнье нрравятся. Продолжай.
Кэйт ухватилась за край стола и немного повихлялась.
- Не могу двигаться, как обычно привыкла. И ещё слышу, когда шевелюсь, потому что одно скребётся об другое. Не могу повернуться в талии. Когда я поворачиваю голову, эти штуки сбоку лезут в глаза и мешают. Приходится поворачиваться всем телом, чтоб посмотреть на что-то сбоку от меня. А теперь, раз ты говоришь, у меня крылья, хочется их найти / на них посмотреть. Чувствую, где они приделаны, но реально их почувствовать, ну как свои руки, никак не получается. Ну это будто... мой мозг не даёт мне по-настоящему посмотреть. И...
… и я не сказала ни слова по-английски с момента, как очутилась здесь. Осознание, что она бегло говорит на языке, которого не знает, ошеломило её, и Кэйт вдруг обнаружила, что больше не может вымолвить ни звука. Как только она обратила на это внимание и попыталась осознанно заговорить, — перестало получаться. Будто смотришь на слово, которое повторяется столько раз, что становится бессмыслицей.
Майндвайп заметил уловил её затруднение.
- Не думай, просто действуй. Пройди до следующего стола и обратно. Продолжай описание того, что чувствуешь.
Идти оказалось намного труднее, чем казалось, и, сосредотачиваясь на том, как остаться в вертикальном положении, Кэйт отвлеклась от того факта, что она говорит на странном языке.
- Пяткаа-носок, пятка-носок… на этих ногах трудно балансировать, а пол холодный. Почему у меня нет щиколоток? Это как ходить в лыжных ботинках — лыжных ботинках на высоком каблуке. Ну ладно спереди ступни сгибаются, так что это не совсем как в лыжных ботинках... И ноги вообще гнутся не там. Если я хочу повернуть ногу в сторону, она поворачивается в колене, вместо щиколотки или бедра…
Майндвайп гонял её, кажется, уже долгие часы. «Подними это». «Сядь». «Встань». «Скажи мне, что видишь». «Ты слышишь это? нет? Послушай ещё». «Опиши этот цвет». «Опиши, каково это на ощупь». «Прыгни». «Расскажи мне, что делает этот прибор».
Всё почти как медосмотр, только с налётом осмотра у психиатра. Задания все несложные, но столько их подряд — это было утомительно. Наконец, Майндвайп разрешил ей отдохнуть и отошёл к одному из своих компов.
Кэйтлин свалилась на стул с низкой спинкой.
- Я... хочу есть.
Майндвайп оторвался от компьютера и сделал что-то со штукой, похожей на автомат с газировкой. Потом он подошёл к ней и подал светящийся розовым куб, примерно с её голову. Кэйт взяла. Выглядело оно почти твёрдым, но в руках ощущалось как что-то типа жидкости и как что-то невещественное, но странно увесистое. На ум пришло слово «эктоплазма», и Кэйт пожалела, что вспомнила про неё.
- Ну? Пей, или ждёшь, что тебья будут поить.
Лаадно, это чего-то жидкое. Светящийся бензин... От одной мысли желудок наизнанку бы вывернуло, если бы у неё оставался желудок и если бы её тело не требовало, не жаждало этого вещества в кубической штуке. Да, это чувствовалось — при виде куба есть захотелось сильнее. Кэйт поднесла куб ко рту, запрокинула накренила... и ничего. Осторожно перевернула куб, ещё и ещё. Никаких отверстий. Инопланетный пакет с соком без соломинки.
Кэйтлин прикусила уголок, он ощутимо промялся. Но когда она отнесла куб от рта, чтобы рассмотреть, куб оказался целым. На этот раз Кэйт откусила угол, плотно накрыла запечатала ртом дырку, которая точно там ощущалась, и опрокинула куб. Странная жидкость заполнила рот, и тут она поняла, что не знает, как глотать. [ёёё... ]
Кэйт закашлялась невольно, ну или попыталась. Топливо было выплюнуто, но воздух от кашля вышел ниже, из вент-отверстий в её груди.
Ну ладно, хотя бы куб не уронила... он всё ещё был зажат в левой руке.
Майндвайп покачал головой.
- Не шевельись, - сказал он, и Кэйтлин невольно послушалась. Майндвайп взял её за правую руку, открыл крышку на внутренней стороне предплечья, вытянул оттуда трубку и воткнул в куб — пока Кэйт глазела на всё это в ужасе.
- Моя рука... нараспашку.
- Там мнье легче всего достать сифон, - теряя терпение, отозвался Майндвайп. - Или тьи хочешь свалиться от недостатка топлива?
- Моя рука нараспашку/настежь и ты вытащил оттуда трубку.
- Да.
Ей ничего не оставалось, только смотреть, как жидкость вытекает из куба и втекает в её тело. Ведь Майндвайп велел ей не двигаться. Прошло несколько минут, и Кэйт вдруг поняла, что это вообще-то небольно. Она чувствовала, что её рука вскрыта, и от этого было бррр-неприятно, но на деле небольно. Кэйтлин успокоилась настолько, чтобы начать размышлять, а на что похоже внутривенное вливание, что чувствуешь под капельницей, и снова вогнала себя в приступ паники, когда поняла, что может ощутить топливо в трубке на вкус.
Ей не с чем было это сравнить. Самым лучшим сравнением, до которого она додумалась, было думать об этом вкусе, как о тёплой, густой воде.
Потянулись дни, подобные этому.
Иногда Кэйт спала, потому что думала, что так надо — пусть Майндвайп и сказал ей, что это необязательно. Засыпать было странно. Снов не было, и никак не угадать, что ты какое-то время провела во сне. Да Майндвайп мог дать ей поспать пять минут, потом разбудить и заявить, что прошло восемь часов — откуда ей знать? Но нееет... всё же нет. Где-то внутри, Кэйт точно знала, что прошло ровно восемь часов, пока она спала.
По первости, Кэйтлин немного нервничала, засыпая в лаборатории, — ведь это значило остаться совсем беспомощной. Но это быстро прошло. Майндвайп уже засунул её в тело робота; после такого, то, что ещё он мог ей сделать — уже не казалось таким уж страшным. И непохоже, чтобы у него был интерес причинить ей вред: он просто задавал вопросы и тестировал её физические реакции.
Майндвайп не всегда был на месте. Часто Кэйт просыпалась и обнаруживала, что лаборатория пуста. Она всегда проверяла дверь, когда это случалось, хотя дверь всегда оказывалась запертой. Порой ей приходили мысли просто расколошматить всё в комнате, но всё никак не решалась.
По крайней мере Майндвайп оставлял ей, чем заняться, пока уходил. Хотя поначалу Кэйт находила это обидным/оскорбительным. Вещи вроде игрушек для детей, которые едва научились ходить — всякие строительные кубики на магнитах и небольшие паззлы и крупные, ярко раскрашенные бусины. Кэйт решила, что это всё наверное что-то типа психиатрического теста: ну то есть, если она построит из блоков игрушечную крепость, то это будет значить, что у неё подавленные воспоминания или чего-то такое. Майндвайп совершенно точно проявлял интерес к результатам./к тому, что у неё получалось. Ну или же он давал ей детские игрушки потому, что думал о ней как о маленькой. Эта альтернативная версия Кэйт не нравилась.
Иногда он давал ей решить математические задачи, обычно по алгебре. Она не очень уверенно понимала, для чего формулы, но они казались знакомыми, будто она видела их раньше, но забыла. Вначале Кэйт пожалела, что у неё нет калькулятора, а потом поняла, что если просто подумать, как подставляешь числа в формулы, то в голове появляется ответ. Но всё равно, ей удавались лишь задачи полегче — пусть у неё теперь был встроенный калькулятор, это не значило, что она стала способна понимать методы, нужные для решения более сложных задач.
Из всех заданий, которые давал ей Майндвайп, Кэйт упорнее всего старалась освоить науку питания. Неделю спустя она уже могла пользоваться питающим сифоном в руке самостоятельно. Это ей не нравилось, но Кэйт предпочитала делать это сама, а не быть вынужденной просить Майндвайпа. А вообще она реально предпочла бы пить по-нормальному.
- Я видела, ты пьёшь ртом, - сказала Кэйтлин. - Почему я не могу?
- Можешь, - ответил Майндвайп. - Но не вьеришь, что можешь.
- Я верю. Я всегда забываю, что не могу. Я привыкла уметь глотать.
- Ты по-пррьежнему можешь.
Она видела, как он пьёт. Майндвайп просто подносил куб ко рту и осушал его. Но у Кэйт не было горла. Она осмотрела свой рот изнутри с помощью зеркала и там не было никакой дырки в глубине. Там было что-то вроде лепестковой диафрагмы, сомкнутой, которую никак не удавалось раскрыть, даже залезая и тыкая пальцем. Может, это всё тест. Может, она неприспособлена пить, как он, и тест состоит в том, сообразит она в конце концов, что разумнее оставить затею, смириться и просто пользоваться трубкой внутри руки.
Кэйт подняла куб, зверски на него уставясь. Попыталась ещё раз применить приём откуси-край-и-пей, в результате рот снова оказался полон жидкости, которую она не могла проглотить. На этот раз Кэйт не закашлялась, но всё равно пришлось всё выплюнуть.
- Тебье нужно захотьеть, Кэатрай, - сказал Майндвайп.
- Да я правда хочу! - закричала Кэйт, раздосадованная.
Учёный нахмурился на неё.
- Тьело — твоё. Оно обьязано повьиноваться твоим командам. Заставь его повьиноваться!
Кэйт поднесла куб к лицу. Ну, тело, я приказываю тебе выпить это!
Тело не сделало ничего. Ну конечно, подобный приём никогда не срабатывал и для её человеческого тела. Может, у этого тоже были инстинкты, или что-то вроде. Кэйт не сводила с куба упёртого взгляда и думала, как сильно хочется есть.
Без всякого предупреждения, Внезапно, рот её раскрылся и её вырвало собственным пищеводом.
Кэйт заорала и перепугалась, больно прикусив эту трубку. Трубка быстро утянулась обратно в глотку, едва она разжала челюти. Рот опустел, и она снова смогла формировать слова.
- Что за чёрт...
- Этто, - вздохнул Майндвайп, - твой перрвьичный топливный сифон.
- Почему ты меня не предупредил?!
- О, что за эксперримент был бы иначе? Есльи бы я сказал тьебе, чего ожидать?
Кэйт почти захотелось, чтобы он её обсмеял. Лучше уж, когда над тобой прикалываются, чем когда с тобой обращаются как с подопытной крысой. Рассерженная, она поднесла куб ко рту, воткнула в куб свой сифон, выпила весь досуха, и победно уставилась на Майндвайпа. Как обычно, он остался невозмутим. /ему было явно пофиг.
Майндвайп был единственным, кого она видела. Ну или по крайней мере, единственным, кого она видела лично. Иногда он вызывал друзей или коллег или кто там они были по видеосвязи, и время от времени позволял Кэйтлин говорить с ними. Они спрашивали о всяком разном, о чём спрашивал и Майндвайп, хотя был один, с которым Майндвайп разговаривал чаще всех — такой фиолетовый безо рта, по имени Багли — так вот этот любил спрашивать Кэйт про её религию. У неё не очень получалось отвечать на его вопросы.
После примерно месяца
- Что нарисовать? - спросила Кэйтлин.
- Чтьо-нибудь.
Ну ладно, всё равно хороших рисунков ему не будет. У Кэйтлин никогда не было способностей к искусству. Она почиркала немного, чтобы попривыкнуть как пишет стилус. Похоже на маркер. Чёрные линии, потолще или тоньше — зависело от нажима на планшет. Без особой уверенности, что делать дальше, Кэйт нарисовала свою собаку. Вышло не очень. Ну и ладно, видно, что это собака. Припоминая уроки рисования, она попробовала обвести свою руку. Это оказалось легче, чем помнилось, ну может потому, что её роботская рука выглядела проще, чем человеческая. Кэйтлин покорябала ещё немножко — деревья, зайцы, вампир в плаще как крылья летучей мыши... Когда на экране место кончилось, обнаружила, что может прокрутить его дальше, прижимая стилус к краю планшета. Когда Майндвайп вернулся, он ничего не сказал ни про один рисунок, просто посмотрел на них, и Кэйтлин практически видела, как он мысленно делает пометки.
Каждый раз, когда она думала, что Майндвайп уже ничем её не удивит, —он удивлял. Когда пошёл второй месяц, он сказал, ни с того ни с сего:
- Я хотьел бы испытать твьоё оружие. Стрельяй в меня.
Кэйт на автомате подняла было свои винтовки, наполовину, прежде чем успела осознать, что делает. Но как только заметила, что делает, весь порыв улетучился и винтовки бесполезно повисли вдоль рук.
- Не могу.
- Есльи тьебе удастся вывести менья из строя, (incapacitate), тьебе удастся сбежать, - сказал Мандвайп. - Всё, что тебе потрьебуется, чтобы откррыть двьеррь —мой энерргосигнал. А я буду сохрраньять его некоторрое время посмерртно. Стрельяй в менья!
Он не врал. Она знала, тем же странным образом, как всегда знала, сколько времени, что её винтовки полностью заряжены и что хорошим выстрелом /хорошее попадание в Майндвайпа можно/могло по крайней мере вырубить его. Она могла вырваться.
Если сможет понять, как стрелять.
Может, это как с выпиванием топлива. Может, стоит только сильно захотеть, разозлиться на него так сильно, что... Кэйтлин сосрелоточилась на своей злости. Как смеет это чужепланетное чудовище забирать её от семьи и ставить над ней опыты сутки напролёт, а потом наверное убьёт её, когда всё закончит, и даже не дал ей попрощаться…
С пронзительным визгом Кэйтлин набросилась на Майндвайпа, позабыв об оружии. Он отступил на шаг в сторону, уйдя от её броска и позволив ей врезаться в стол.
- Тьи пррименяешь не ту эмьоцию, Кэатрай.
- Ты играл в свои в игры, пока все кого я знаю извелись, не зная где я! - и Кэйт атаковала снова.
Майндвайп отскочил назад, вне досягаемости, /где она не могла достать его, и, вытащив из воздуха небольшое устройство, бросил им в неё. Кэйтлин присела и вскинула руки, чтобы защититься.
Устройство взорвалось в вспышке света.
Кэйтлин осела спиной о терминал, позабыв о злости, /ненависть куда-то делась, не сводя взгляда с точки, где случился взрыв.
- Это я сделала? Что это было?
- Блок батаррей. Есльи бы в тебья попало, могло оцаррапать крраску.
- Я думала, это бомба... погоди, - Кэйт нахмурилась. - Эмоция, которую надо было использовать — это страх? /была страхом?
Майндвайп кивнул.
- Намного более здрравая, чем ньeнависть, в самом дьеле.
...Девятка, похоже, была важным числом. Девять дней кряду, Майндвайп приносил ей девять разноцветных игральных костей, которые она должна была подбросить девять раз. Однако, у
Он всегда проявлял долю нетерпения при этой процедуре, но только потому, что она была/тест был не его идеей. В первый день, Кэйтлин подбросила «кубик» и спросила:
- А что это за тест?
Учёный скривился.
- Багли упросил меня провести его, так что теперь он мне должен. /теперь с него ответное одолжение.
- Это тест на ясновидение? - у Кэйтлин были попытки повлиять на игральный кубик (выпадающие числа), в свою чёрномагическую-готическую фазу, когда ей было пятнадцать.
- Нет. На жизнь.
В этом не было никакого смысла, на взгляд Кэйтлин. Ну, по крайней мере, Майндвайп вроде тоже не видел в тесте никакого смысла.
Прошло некоторое время, и Кэйт поняла, что электрическая ручка меняет цвет, стоит только пожелать. Она не была уверена, как это получилось — ей захотелось красного и вдруг ручка пишет красным, и каким захочешь. С долей практики, у неё получилось провести сплошную толстую линию в радужном раскате тонов. После этого случая Майндвайп потратил/провёл пару часов, расспрашивая её о цветах — почему она применила вот этот цвет вот здесь? Что для неё значит этот цвет? Почему она вначале рисовала только в чёрно-белом? Нарисуй мне злость, и страх, и радость.
Иногда Кэйт переживала, что Майндвайп каким-то путём собирается постараться использовать вещи, которые она ему рассказывала, чтобы помочь захватить Землю. Правда, она не могла взять в толк /сообразить, как именно. То, что ей нравился тёмно-красный цвет вряд ли было чем-то, что мог использовать к своей выгоде инопланетный захватчик.
Однажды, когда прошло чуть больше пяти месяцев с тех пор как Кэйтлин очнулась роботом, Майндвайп сказал:
- Я с тобой закончиль. Тьи можешь идтьи.
- Ты поместишь меня обратно в моё настоящее тело? - спросила Кэйтлин.
Майндвайп потряс головой.
- Твоё чельовеческое тьело мерртво.
Она нахмурилась.
- Врёшь.
Учёный пожал плечами, отошёл к секции стены и потянул её на себя. Такой как бы ящик без стенок, и там стояла банка, заполненная зеленоватой жидкостью. Маленькая, так что Кэйт могла уместить её в одной ладони. В жидкости плавало обнажённое тело девушки, вертикальное, но неподвижное. Никаких трубок или проводов в него не входило.
Кэйт закусила заглушила звук всхлипа и согнулась, чтобы рассмотреть получше. Это было её тело — родинка на плече, шрам на локте от первого падения с велика, искривлённый второй палец на ноге, после неправильно сросшегося перелома. С её новыми размерами, это тело казалось хрупкой куклой. Оттого, что оно голое, Кэйт делалось не по себе, однако так было видно, что её тело нетронуто — Майндвайп не пытался его препарировать, и за это она была благодарна. Кэйт знала, что не смогла бы смотреть на просто кусочки себя. Рядом с банкой были аккуратно разложены и помечены бирками её одежда и всё, что у неё было в карманах.
До этой минуты Кэйт сохраняла надежду, что каким-то образом просто носит своё робо-тело, что она может просто найти люк и выбраться из него. Или, в худшем случае, что её тело лежит где-то в коме. Но её тело умерло. /было мёртвым. Ни дыхания, ни сердцебиения, ни жизни.
Позади неё заговорил Майндвайп.
- Оно не испортьилось — я об этом позаботьился. Тьеорретически, его можно застьавить функционирровать вновь, но я не могу гаррантировать, что тьи перреживёшь второй перьенос. Я могу предприньять попытку...
- Нет! Нет, всё ок, - Кэйт не хотелось оказаться в мёртвом теле.
Даже если это означало, что она на весь остаток жизни застрянет в теле робота. И спросила:
- Что ты собираешься с ним делать?
- Я намерьеваюсь храньить его.
С минуту она колебалась/раздумывала возразить, сказать ему, что это её тело и ей решать, что с ним делать, да только она не знала, что же с ним делать. Чутьё подсказывало ей взять тело с собой и похоронить, как полагается, но… но Кэйт не могла решиться на это. Это было просто ну совсем странно. Кэйт дотронулась до стекла, легонько.
- Просто... просто не надо его резать. / не вскрывай его . Прошу. /Пожалуйста.
- Оно останьется целым./неповрреждённым.
- Спасибо. Эм. Я могу забрать свои вещи?
Он взглянул ей в глаза.
- Ньет.
Ну ладно. Кэйт всё равно не сможет унести крохотные вещи. По крайней мере, она знает, где они, и ей больше не потребуется та одежда.
Дверь лаборатории открылась.
- Следуй по освещьённым тоннелям. Там ничто тебе не поврьедит. Есльи забрьедёшьв темноту, едьинственным наказанием будет то. что тьи потерряешься и мнье прридётся идтьи тебя спасать. Я бы прредпочёл без льишнего беспокойства.
Значит, всё на этом? Кэйт решила быть хорошей девочкой и держаться огней./света. В темноту уходило/тянулось множество боковых коридоров. По ходу, это место просто лабиринт какой-то. Кэйт шла медленно, обдумывая свои дела. Перво-наперво она выяснит, где находится. Затем она устроит такую бучу, что на выручку обязательно явятся/придут автоботы — ведь они хорошие парни, верно? Она расскажет им, что произошло и они разберутся с Майндвайпом. А потом можно домой. Правда, Кэйт не очень уверенно представляла, как она объяснит всё родителям.
Наконец, Кэйт добралась до выхода и шагнула наружу — в сумрак инопланетного города.
Продолжение следует.